Зачем нужна Божия Матерь?
Она Та, Кто побеждает дьявола. Силой Креста вводит в действие механизм воскресения – кадуцей.
Она Та, через Кого действует Бог. Она и только Она одна может провести через семь смертных врат, семь смертных искушений.
Блаж. Иоанн. Дневники
Как в безбожном мире познать Божию Матерь? Как притечь к Ней, припасть к благодатным стопочкам? Уверовать, что Она не культурологическая, историческая или архивная, а живая? Здесь, в эту минуту, в этот час, от века пребывающая с нами?
‘Женщина с вишнёвыми глазами’ – слагал стихи небезызвестный Андрей Вознесенский. ‘Юнона и Авось’ – эпохальное зрелище, покорившее сердца советских интеллектуалов, бог весть о чём, а если быть точнее, о химерической верности во имя страсти, загубившей жизнь юной девушки. Эта история позволила согражданам нашей многонациональной Родины лицезреть лик Казанской Божией Матери и услышать впервые громогласное обращение-мольбу к самой Царице Небесной. Многие признавались: встретились с Ней впервые. И навсегда, увы, соединили несоединимое: похотное начало, неуёмное волнение горячей крови – и Святая Святых.
Лассо ветхих любовных канатов было крепко накинуто не на одно поколение.
‘Женщина с вишнёвыми глазами’ – о Божией Матери, ни больше, ни меньше!
Бедная, разворованная, обманутая страна! Как же дойти к Ней, Величайшей великих? Сколько стереть посохов, износить башмаков? Сколько раз обойти землю?
Ценнейшее качество человека – дар слышания Божества
Как научному сотруднику из интеллигентной семьи, с положительной характеристикой, проживающему в самом сердце страны, всё бросить и уйти, точно в сказке, в никуда и из трёх дорог выбрать наихудшую и самую опасную? Почему так?
Да потому, что на всё есть правила и предписания. В Бога уверовали? – что ж, извольте! Для этого существуют учебные заведения в виде семинарий, служебная лестница от мелкого служки до высшего чина. А просто скитание по городам и весям − на каком основании, в качестве кого? Путь казался бесславным и опасным, но единственно возможным.
Вспоминается глубокое детство, мальчишеское благоговение перед монашеством, перед девством, что само по себе по тем временам удивительно. Все мальчишки, особенно послевоенных лет, сплошь разведчики, танкисты, лётчики. Побитые коленки, оторванные лямки на штанах, стрелялки, погони. А тут – монашество, девство… Что мог знать об этом обыкновенный советский мальчик?
Стало быть, знал. И искал встреч. Посещал монастыри, любовался строгой простотой монашеских одеяний. До последнего провожал взглядом чёрных монахинь или монахов, и казалось, что это какие-то небожители, что они живут самым главным, сокровенным, что их неотмирскость – оправдание их бытия…
Абсолютное благоговение. Видимо, душа уже незримо становилась перед выбором и готовилась победить мир сей.
Отец Иоанн в беседах не устает подчеркивать, что никаких особых даров у него нет. Что вся жизнь до обретения Божией Матери была лишь подготовкой к духовной жизни, которая началась со знакомства с матушкой Евфросинией в 1982 году. Избраннику тогда было почти 36 лет. Незадолго до судьбоносной встречи он дал обет девства.
Все, что есть у отца Иоанна – от Божией Матери и матушки Евфросинии. Он стяжал Духа Всеблагого, а все дары и харизмы − проявленность Духа. О себе, как о личности, особо не распространяется. Скромный, выдержанный, хорошо воспитанный… Наверное, можно было найти другой сосуд для Слова Божией Матери и провозвестия Её имени. Почему избран он?
Обычному скромному человеку никогда не подастся такой крест. Тайна заключается в слышании. Вениамин услышал Её в самый нужный, поворотный момент своей жизни.
Ценнейшее качество человека – дар слышания Божества. Поверить, принять, не отмахнуться. Увидеть внутренним взором и быть верным до последнего.
‘Я очень верный, я очень Её люблю’ − трогательно, по-детски, без пафоса формулирует отец Иоанн кредо всей своей жизни. Оказывается, верность и любовь − очень много, за этим неслыханная мощь, сила и слава!
Божия Матерь взывает, рыдает и плачет по всему миру, а слышащих − единицы… В советской России начала 80-х откликнулся только отец Иоанн. Для него гениальность сочетания с Божией Матерью заключается в первую очередь в том, что, открыв однажды Её в своем сердце, он неустанно, двадцать четыре часа в сутки открывает Её всем жаждущим и страждущим. Глубокое обращение и рождение от Божией Матери – пример высочайшего посвящения.
Учение, преподносимое сегодня Иоанном Богомилом, эпохально – некий вызов закостенелой системе институционального вероисповедания. Бог не творит зла, не наказывает, не отлучает от себя. Он, прежде всего, в человеке и во всём живом. Каким бы путем ни шла душа, чем бы ни занималась, как бы больно ни падала, в последний момент, на последней глубине в ней все равно проявится Божество – через Царицу Небесную.
Печать победителя: сокровенный диалог с Божией Матерью
Должно в свой час каждому осознать величайшую тайну, поворачивающую дух человека в сторону Божией Матери. Величайшая миссия Иоанна Богомила – примирить человека с самим собой, открыв Божество в себе, обратив лицом к Божией Матери.
Григорий Померанц, известный московский литературовед, большой знаток религии Востока, написавший в свое время книгу ‘Великие религии мира’, был потрясен глубиной дзена у отца Иоанна. ‘Какие и сколько книг Вы прочитали?’ – удивлённо вопрошал он. Отец дал понять, что не было надобности, особо никаких. Потому что в ту пору, как и во всей последующей жизни, отец читал только одну главную книгу всех книг − Божию Матерь.
Когда в сеульском госпитале умирал 82-летний патриарх дзен-буддизма Сео Къён Бо, отец Иоанн передал икону Богоматери для доктора Сео профессору Чарльзу, который собирался лететь в Сеул. Профессор застал своего друга на смертном одре. Доктор Сео прижимает к сердцу икону Божией Матери… последнее дыхание, и он становится богородичным посвящённым. Вот добрый Промысел, наивысший дзен! Каким бы путем поиска правды ни шёл человек, дзен заключается в том, что в последний момент в нём воссияет Божество.
Проявленность Божества напрямую связана с рождением от Божией Матери, и никак иначе. Хоть трижды покори все вершины мира, прыгай с парашютом, будь успешным и благонадежным, ходи в синагогу, церковь, мечеть, куда угодно, – но если нет прямого завета с Божией Матерью, рождающей свыше, не продвинешься ни на йоту.
Во все времена были люди, особо хранимые и отмеченные личной печатью самой Богородицы, находящиеся с Ней в личном сокровенном диалоге. Побеждали только они и, если даже не выживали, как в гулаговских застенках, то побеждали в духе, не сломленные, ни в чём не запятнавшие себя. Сила в завете и верности Ей до последнего.
Парадоксально, с нотой особого смирения и умаления отец Иоанн говорит своим чадам, особо нуждающимся, страждущим, находящимся на пороге испытаний, скорбей, озарений, переломных моментов в жизни, на пороге выбора: ‘я – верный вам, верный навсегда’. Это вызывает шквал эмоций, переживаний, это приглашение в особый братский союз родственных, сородных душ. Это величайший подарок. ‘Я верный вам’ – о, как это много! Я – подающий образ, учитель верности, любви. На пути к обо́жению проявите все лучшие качества человека!
Ложь и предательство – смердят
Однажды, будучи совсем ещё мальчиком, Веня стал свидетелем разговора взрослых, обсуждающих одну из знакомых семьи. Все знали о её многочисленных изменах мужу, о снисходительном отношении к нему, порядочному, хорошему, но мягкому человеку. Все были невольными наблюдателями её романов. Женщина самонадеянно порхала по жизни, не особо усовещаясь своей репутацией, но ловко манипулируя ситуацией в семье. Была замужней дамой и в обществе слыла красавицей.
Это невероятно возмутило чуткое рыцарское сердце ребенка. Было стыдно за неё и очень больно за взрослого обманутого человека. Навсегда получен урок: грязь и красота несовместимы. Героиня досужих разговоров была ужасна в глазах мальчика и в духе омерзительно пахла. Явственно и осязаемо проявилось впечатление от услышанного: ложь и предательство – смердят.
‘С трёх лет понимал: тайна – сердце. Привлекает в человеке не живот, не форма груди, а лик. И глаза прекрасные и всегда разные. Всегда таинственные. Всегда что-то излучающие. А внутри – море плещется’ (из дневников о.Иоанна).
Время любви ещё не пришло
Не надо думать, что будущий отец Иоанн не любил своё дело, не устремлялся к нему всей душой, не служил ему ревностно и с полной отдачей, при том что у него были родные и дорогие сердцу люди: мама, дочки, жена. Премудрость уже предуготовляла и таинственно вела.
Полный отказ от общепринятых правил, от всего понятного, годами наработанного, родного и любимого кардинально изменил привычный уклад жизни. Первым на этом испытующем, тернистом пути было православие. Вениамина, как в своё время императрицу Александру Фёдоровну, очень трогали песнопения и поклонение Богородице.
Был период, когда он посещал храмы. Когда впервые зашёл в один из них, его сердце услышало мощный отклик, и по своей страстности и горячности уже не могло остановиться. Ищущая душа переходила от храма к храму, вглядываясь в иконостасы, исследовала всё, что было доступно и открыто в то время. Молодой человек паломничал по Москве и её пригородам, тратил много времени на переезды и слушал сердце, устремляющееся к Ней.
Год по пути Льва Толстого: вывод тот же
По мере вхождения в сферу институциональной религии пришло разочаровывающее открытие: в православии нет огня духа. Отсюда поиск старца по всей России, жажда наставничества, глубокая потребность в ученичестве, посвящении, тоска без любви. Путь, который в тяготах и оставленности прошёл великий и обожаемый Лев Николаевич Толстой, невольно прошёл и отец Иоанн.
Ровно года хватило молодому подвижнику, как и Толстому, чтобы понять: ещё 40 лет буду стоять с бабками и говорить ‘Господи, помилуй’, называя одни и те же грехи. И сколько же в этом маразме можно жить? Однообразие и монотонность литургии доводила до отчаяния. Заведённый ход вещей на тысячелетия. В душе тоска, в теле усталость, в голове навязчивая мысль, что всё это порядком надоело и надо что-то менять. Ни одного дуновения свежего воздуха, никакой лёгкости дыхания. Запертое пространство, где нет духовных перспектив и продвижения.
Чтобы что-то изменить и попытаться приблизиться к духовности, задумался о поступлении в семинарию. Шёл 1973 год, Вениамин уже закончил Иняз. Добился аудиенции у епископа Владимира Сабодана , ректора Московской духовной академии и семинарии. Встреча продлилась 45 минут. Вениамин предложил свои услуги, сказав, что может быть преподавателем иностранных языков на любых условиях, но хочет одновременно учиться в академии. Ректор внимательно его выслушал и сказал, что это возможно. Это была их первая и последняя беседа. Что-то не сработало. Без каких-либо объяснений Вениамин в духовную академию не попал. Теперь ясно – таков был путеводящий Промысел Матери Премудрости.
В чистом сердце злу нет места
После окончания Иняза Вениамин по распределению попал в университет на должность преподавателя английского языка. Один год на кафедре английского языка в МГУ для студентов гуманитарных факультетов. Затем преподавал английский на механико-математическом факультете МГУ, а также социологию.
Заведующая кафедрой социологии проф. Андреева после длительных бесед с Вениамином Яковлевичем, которые она очень ценила, выдала своё резюме: перед ней человек выдающегося философского ума. Она дала ему четвёртый, практически выпускной курс и просила, чтобы Вениамин учил студентов современной и западной социологии на английском языке (экспериментальный курс, который он вёл полгода). Основная нагрузка по чтению лекций ложилась на второй и третий курсы.
Чистому сердцу было невдомёк, что на филфаке главного вуза страны не обходится без стукачей, и конечно же о ярком харизматичном преподавателе докладывали, куда следует. К тому же, умудрённые корифеи не любят, когда приходит неопытный юнец и о нём без умолку говорят студенты. Молодого неординарного педагога любили, студенты говорили о нём, как о восходящем светиле науки. Просили учить их не английскому (мол, язык сами как-нибудь освоят), а философии, только ей. ‘Вы, – повторяли, – единственный светлый человек здесь. Кроме Вас у нас есть только Асмус’ .
Но Валентин Асмус был человеком почтенного возраста, достаточно традиционным и консервативным. Кантовед, преподавал немецкую философию. Вениамин же, как яркий мыслитель, со смелостью и известной долей дерзости писал и преподносил свои философские трактаты. Отпечатанные на машинке, они до сих пор хранятся в архивах отца Иоанна.
По неопытности и наивности Вениамин со своим другом по музыкальному училищу посещал итальянское посольство на Кутузовском проспекте, где работала жена друга, итальянка по происхождению. Мало того – взял с собой одного из студентов (без сомнения, стукача), который незамедлительно донёс, что Береславский Вениамин Яковлевич посещает иностранцев. Не стоит и говорить, что за подобную вольность полагалась тогда статья…
По совокупности факторов, как говорится, Вениамина выдворили из МГУ, гордости советской науки. Перед увольнением вызвали в первый отдел, провели беседу и дали понять, чтобы ‘уматывал’.
Незримый Покров Царицы Небесной тогда не осознавался, но сегодня очевиден. Увольнение, даже с плохой характеристикой, и отказ принять в духовную академию − внешне неудачи… но как знать, не обернулись бы успехи непосильными искушениями, как могла бы обернуться в своё время публикация в ‘Юности’?
Вышние силы хранили избранника для иного, особого пути.
Избранник Царицы Небесной: удивительный сплав добрых качеств
Вернёмся к странничеству Вениамина, поиску старцев. Божия Матерь вела неисповедимыми путями, юродиво, парадоксально. Шёл к старцам, но их уже не было. Где-то на острове был Иосиф, последний старец. Был Николай Гурьянов из Пскова – добрый пастырь со святым духом. Многими годами позже, когда имя о.Иоанна стало известно на Руси, старец Николай направлял своих чад к нему. Но в дни своих странствий Вениамин, хоть и часто ездил в Псков, посещал храмы, но не слышал и не знал о Гурьянове. Тот был сокрыт.
В течение долгих пяти лет искал старца, отца, духовника и не мог найти. Нашёл и обрел старицу – духовную мать.
Сколько бы отцу Иоанну ни рукоплескали сегодня, какое бесчисленное количество стихотворных шедевров ни вышло из-под его пера, он по-прежнему искренне считает, что ничем не обладает сам по себе.
Вспоминая прошлое, мысленно проходя по улицам и переулкам детства, отрочества, юности, всматриваясь в дорогие сердцу лики родных и близких, вспоминая беззлобно врагов, с грустью и сожалением недругов, в который раз подчеркивает, что ровно ничего собой не представлял до обращения в веру, как бы ни был талантлив, многогранен и целеустремлён.
Здесь нет кокетства, ложной скромности, провокационного желания услышать хор льстивых голосов вокруг себя. Здесь – и неизречённая благодарность Духу Святому, живой Божией Матери, которая ведёт отца Иоанна на протяжении уже больше четверти века.
В избраннике Царицы Небесной удивительно сочетаются скромность, великодушие и наивное, неподдельно-доверчивое восприятие обстоятельств, людей и себя. Уникальная пронзительная прозорливость, царственная высота духа, взгляд в самую глубину человека. Ясное и чёткое осознание, что если суждено быть светильником, то это призвание свыше, от века. Что все дороги вели к этой единственной и самой главной, без которой не было бы ничего.
Такое понимание пришло много позже и при обращении в веру никак не проявлялось. Хотя обращение было очень горячим, безоговорочным, решительным и смелым.
Матушка Евфросиния как величайший дар помазаннику
Отец Иоанн от начала своей жизни, с момента формирования характера был и остаётся человеком очень горячим, вдохновенным, способным в одночасье перечеркнуть всё прежнее, вернуться к исходной точке и начать сначала. Его душа ничего не приписывает себе, но умеет быть бесконечно благодарной. Так, например, и много лет назад, и сегодня о.Иоанн повторял и повторяет: его дар Духа Святого, школа, практика, таинства пути, наука духовной брани – наследство матушки Евфросинии. Всем, что имеет, обязан ей.
Евфросиния прошла послушание у великого почаевского старца Амфилохия, опытно стяжала Святого Духа. Была явлена отцу Иоанну промыслительно как величайший дар. Искал старца, а нашёл старицу, земную страждущую богородицу в поношенном пальтишке. Она учила о стяжании Духа, и благодаря ей открылся путь любви, её сила и величие.
Все, что происходило до встречи с Евфросинией, было подготовкой. А с ней началась жизнь.
Евфросинию открыл Бог. Когда отец Иоанн увидел её, тотчас получил откровение, голос Небесного Отца, услышанный во внутреннем. Трижды отчетливо и ясно прозвучало: ‘Это дочь Моя возлюбленная, с ней Моё благоволение’. И такая полнота и радость разлились в сердце, что прильнул к ней сразу же, ещё не зная, кто она и что. Возобожал её миллионкратно, и она отвечала тем же. Стал её любимым учеником. Их объяснения были непереводимы на язык мира, непередаваемы и звучали приблизительно так: ‘Ты у меня второй после Божией Матери’, а он ей в ответ: ‘И ты у меня тоже’.
‘Я никогда не забуду ни одного из её слов’, − говорит о старице отец Иоанн. Высоко чтит и особо хранит память о ней. Голос её и поныне звучит в его сердце столь явственно и преизобильно, что снова и снова таинственно озвучивается в сердцах духовных чад о.Иоанна. Они знают матушку, чувствуют, вдыхают мироточивый аромат её мощей, и Евфросиньюшка незримо пребывает с ними, верный страж, молитвенница и первый помощник.
Встреча с матушкой – вхождение в огненное царство любви
Гонимая, мало кем понимаемая, нищенствующая старица стала для отца всем. И тут открывается удивительнейшая черта избранника: абсолютная любовь – без прикрас, угодливости, удобств, выгодного положения, витринного любования, лоска и мишуры. Такую любовь в миру днём с огнем не найдёшь!
Москва, элита, университетские круги, знакомства, интересные люди… И – парадокс парадоксов! Не они, успешные, состоявшиеся и признанные пленили сердце отца, а бесхитростная старица, простая, нищая, юродивая святая пронзила его сердце. К ней бежал молодой подвижник из Москвы пользуясь любой возможностью – на перекладных, без денег и удобств на пути, бог весть как, чтобы приобщиться к святая святых. Омыться на святых источниках, помолиться, потворить псалтырь да ‘полетать на поклончиках’…
Сотни учеников у отца сегодня, но сам он поныне считает себя учеником матушки Евфросинии.
Встреча с ней – испытание веры, себя, вхождение в огненное царство любви и верности. Огненная проповедь в неслыханной благодати, вслед за которой лютая брань от фарисеев. (Так расправлялся князь мира сего с матушкой.) Крошечный шалашик 2х2 кв. м близ знаменитой Почаевской лавры. На столе белая скатёрочка, молитва и благодать запредельная, неслыханная. ‘Вкуснее ничего не ел в своей жизни, более божественной трапезы и не знал тогда’, – вспоминает отец Иоанн её простецкое угощение: картошка, лук да огурцы…
Вот в чём проявляется гениальность помазанника: последовал матушке, ибо услышал призыв, глас Божий. Полюбил и уверовал – не за личные её качества, но увидев на ней благодать Духа Святого. Много раз вспоминал: если бы не увидел знак – прошёл бы мимо, ничего не понял.
Такова водимость свыше от Премудрости Божией. Всему место и время. Уникальный фактор судьбоносной встречи, пропусти которую, и никогда не узнаешь, кто ты, зачем, откуда и куда идёшь. Точка отсчета, с которой все начинается. Умирание для всего старого, отжитого и рождение для новой жизни.
Матушка Евфросиния: гонимая, оболганная, но не сломленная
Евфросиния была истинного духа. Бесстрашная, бескомпромиссная, огненная. Клала по тысяче поклонов за ночь, круглый год омывалась на благодатных святых источниках. Не ведала, что значит немоществовать, уставать, лениться и тем более похотствовать, нежиться и праздно услаждаться.
Имела смелость и силу духа обличать институциональных священников. Считала, что священник без Святого Духа − познавший зло, колдун. Избиваемая порой злодеями, гонимая и оболганная, но не сломленная, она не переставала проповедовать на паперти собора − одна против всех. Искренне беспокоилась, что её новоначальному ученику будут говорить против неё, отведут навсегда. Такие попытки предпринимались не единожды.
Будущий отец Иоанн перенимал опыт ночных бдений, покаянных молитв, поклончиков, которым и по сей день уделяет особое внимание, называя их тайной челобитной. Величайшим прошением, смирением, очищением служат они человеку – когда тело покаянно падает ниц, есть надежда воспарить в небо, ибо велико упование вернуться на небеса.
Принимая печати и впитывая основы Евфросиньюшкиной духовности, Вениамин учился трезвению, различению духов, умению противостоять злу, слышанию внутреннего голоса своей совести, величайшей верности и преданности.
Ты первый за меня заступился
Вениамин стоял за м. Евфросинию до последнего, огненно, по-рыцарски, горячо. В пору близкого общения с матушкой он познакомился с подающим надежды молодым парнем. Вначале был впечатлен им – такой перспективный, духовный, молодой священник ИПЦ. Собирал вокруг себя толпы людей, обладал вроде бы силой экзорциста − бесов изгонял.
Уже была написана первая книга ‘Огня покаянного’, и священник попросил дать ему её почитать. Евфросиньюшка предупреждала, чтобы не давал, презрительно отзываясь о нём, видела, что нет у него Святого Духа. Вениамин ослушался, дал почитать.
Возвращая книгу, тот не удержался от оскорбительного выпада в адрес матушки Евфросинии: ‘Что ты ходишь к этой бабке, дуре замолившейся?’ Будущий о.Иоанн восстал праведным гневом: ни одного слова против старицы! Крепко словесно и в духе ‘врезал’ обидчику, так что экзорцист и изгонитель бесов рванул в испуге домой к маме (как-то даже неловко): мол, какой-то там Вениамин православную книжку написал и за Евфросинию мне страшно угрожает… Мамаша пошла к Евфросинии жаловаться. На том конфликт и исчерпался, но Евфросиния долго об этом вспоминала. Никогда отцу не забыть слёзы в её глазах и благодарную улыбку.
‘Скольких я людей исцелила, спасла – никакой благодарности. Гонят, бьют, никто никогда меня не защитил. Ты первый за меня заступился!’ Радости матушки не было предела, долго плакала от счастья.
Отводил ученика от дорогой наставницы и небезызвестный Лувор (лунный вор), первый духовник. Сам махровый мёртвородный фарисей, яро ополчался на живую мироточащую старицу, дарующую новую жизнь. Что только ни придумывал, чтобы разлучить, отвести их друг от друга! То пользуясь правом духовника, выдвигал ‘праведные’ требования, то действовал ненавязчиво, исподволь, как бы по-дружески. Но так или иначе, суть была одна: ‘Она тебя презирает, не чтит, ломает’. Как опытный древний змей, пытался уловить в льстивые сети: ‘кто, мол, она, а кто ты – яркий, исполненный Святого Духа, образованный, пишущий книги, окружённый людьми, почитателями. Нет нужды в этой бабке’.
Так формировались, закалялись судьбоносные, прописанные Небом удивительные отношения. Временами было непросто, тягостно, испытующе, но всегда плодотворно, радостно, преизобильно. По плодам судите, а плодов преизобильное множество, тайна которых неисчерпаема.
Великая богомильская старица
Конфликтов с матушкой у Вениамина никогда не было. Однажды, после исповеди у Лувора она гениально отозвалась о нём: ‘Исповедует со Святым Духом, но сам – труп’. Её способ мышления невозможно было вместить, а философия была неотразимой. Какая-то пакибытийная, юродивая, образная, меткая, пронзающая – не в бровь, а в глаз. Типичная великая богомильская старица. Обожала Богоматерь, высоко Её чтила, приняла Слово Божией Матери безоговорочно. Была абсолютно уверена, что Вениамин, её самый любимый ученик, воистину стяжал Святого Духа.
Драгоценнейший старческий дар, унаследованный у Евфросиньюшки – дар различения духов, познавших и не познавших зло. Рационально научить этому невозможно. Матушка безошибочно различала в человеке степень познания им зла, но не могла сформулировать критерии, определяющие степень завета души со злым духом. Особое видение из глубины сердца. Это надо было чувствовать естеством, сердцем. Когда её спрашивали, как она различает, кто познавший, кто нет – раздражалась, для неё это было очевидным:
– Ну как ты не понимаешь? Этот – познавший (уточняет: ‘познавший зло’). А этот, видишь, работает, ‘сажает’, ‘посовывает’ (бесов).
Если тайнозрительную старческую науку заимствовать внешне, формально – недолго стать кандидатом в сумасшедший дом. Как балансировать на уровне рационального и иррационального бытия? Иные, неочищенные, не стяжавшие Духа Святого, начинали повсюду видеть бесов… Необходим здравый смысл, трезвение, внутреннее чутьё, промыслительный союз с Божеством, интуиция, но наиглавнейшее – сердечное сочетание, трепетное послушание у духовных печатей старицы.
Юродивым видением старицы вдребезги разбивается рассудочное отмирское сознание, что неподготовленную личность может привести к неврозу, паранойе и т.д. Ключ – постепенное продвижение, осторожное вхождение и полное вверение Премудрости, действующей в данный момент через учителя. Таковы основные условия победного завершения ученического пути.
Универсальный парадокс сочетанности несочетаемого
Если бы не дар различения духов евфросиньюшкин – её бы просто убили. Попыток было немало: всевозможная пьянь и рвань, колдоватые тётки, сожительствующие со своими сыновьями… И старица, как щепка, в безумствующем штормовом море, в своём крошечном шалашике на чужом огороде.
На кого надеялась? Милостью Божией жила под прямым водительством самой Пречистой. Потому жила в порядке мира, как бабка неказистая, а в духе была царицей и ею пребывает вовеки.
Удивительна сочетанность отца Иоанна с матушкой Евфросинией. Не надо ничего говорить, нужно следовать, припадать. После ночных поклонов идут поутру в храм. Стоит матушка, рядом любимый ученик. Старица кладёт поклоны, он следом за ней. Закончилась литургия, а матушка и говорит (и ошеломлённый ученик в полном восторге): ‘Ты видел – три ангела стояли в алтаре! И мы летали, собеседовали с ними, и нам было открыто небо!’
Сочетались сердцем и душой, стали одним целым. Два сердца переплавляются в одно, и благодатное мирро любви источается нескончаемо. Небесная режиссура Божией Матери, универсальный парадокс сочетанности казалось бы несочетаемого. Неизречённый диалог любви, плодоносящее древо.
Кем стала матушка для отца Иоанна? Духовной матерью, но в первую очередь − полнотой присутствия Божества, божественного начала в женской ипостаси, Богиней Девой Матерью. Пресуществлённая Богородица. Живое свидетельство присутствия Божества на земле в самых казалось бы неблагоприятных, невозможных условиях.
Ничего земного, человеческого, обывательского, смешанного, бабьего не было в её непорочном сердце. Веденка Божией Матери. Какие величайшие уроки преподносила! Сколь бы раненой ни была душа, чем бы ни был травмирован человек, к каждому найдёт свой золотой ключ. Вымаливание на следованной псалтыри, трудничество, омовение, ночное бдение, послушание, усовещение, покаянный катарсис, затвор – вариантов не счесть, и нет ничего невозможного. Если ты благородный белый старец − срывай старые петли и распечатывай душу!
Молчаливый зов креста
Приняв от матушки дар различения духов, преумножив его, о.Иоанн мужественно продолжает нести непростой крест брани с духами зла и похоти князя мира сего. Владеющая тайнами погашения родовой фатальной программы, угашения похотствующих начал, старица была ярой обличительницей блудодеев, чревоугодников и всех, кто потворствовал своему плотскому естеству, денно и нощно ублажая его и не прозревая на это.
Именно от любимой матушки о.Иоанн впервые узнал, что у большинства божиих людей есть греховная родовая чаша, потому что несколько поколений нечестивых предков сбрасывают грехи на самую чистую и беззащитную душу, которая способна безропотно их понести, – ‘родового агнца’. Результат сброса – у жертвы букет всевозможных несчастий и болезней, от рака до бог весть чего, а чаша родовая только усугубляется…
Необходим трезвый и сильный старец, чтобы вытянуть душу из фатального болота, подать спасительные ключи к духовному исцелению и обо́жению. И через Евфросиньюшку, наследницу великой школы православных духостяжателей, потрясённому ученику открывалась уникальная дароносица помощи людям, которая изо дня в день и поныне прещедро пополняется.
Необходимо отметить, что поиск старцев не такое уж невиданное дело на Руси. Архетипическая душа, жаждущая истины и последней правды, в поисках чистоты и святости, таинственных, восхищённых откровений становится странницей. Так было, есть и будет. За тридевять земель пойти туда, не зная куда, за высокие горы, далёкие дали, за три моря. Даже страна Советов не истребила этот страннический дух.
Не любопытства или корысти ради, не интуитивно спасаясь столь неординарным способом от кризиса юности , вёл духовный поиск Вениамин Береславский, а гонимый системой тотальной лжи и духовного мракобесия. Бежал от удушливого двуличия абсолютной несвободы не во имя своё, а повинуясь зову предстоящего великого служения, время которого ещё не пришло.
Водимый Премудростью, один, без соратников, друзей, единомышленников, без наставников-учителей и тем более учеников начинал он свой на сегодня уже полувековой путь. Не желание славы двигало им, не банальные личные чаяния скучающего интеллигента, а молчаливый зов креста, неизвестного, но таинственно ведомого душе; креста, к которому необходимо притечь, постичь, чтобы преуспев в этом помочь людям. Не для себя, но для других. Познать, научиться, обрести, чтобы отдать.
‘Трижды гениален менталитет русских сказок. ‘Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что…’ Именно так надлежит ориентироваться в духовном поиске: идти не зная куда – в незнакомое, неведомое, больше самого себя. Пойдёшь зная куда (рассудочно) – не туда забредёшь. И принести надлежит нечто большее, чем можешь представить. Чистая трансценденция, теогамия последней капли! Человек в действительности предназначен существовать на такого рода высотах’ (из дневников о.Иоанна).
Матушка Евфросиния стала для о.Иоанна неиссякаемым источником любви, своего рода фундаментом и великим укреплением на пути. Как и должно быть, как заповедано от века, ученик превзошёл учителя, возрос, возмужал и, в трепете храня жемчужины своего первого бесценного знания, устремился дальше, преумножая то, что обрёл, в силе и славе Божией Матери.