Особый порядок церкви Марии: открытое сердце и глубокая доверительность. Путь к Богу – путь вхождения в огонь Марии. В него смогут войти не все.
Надлежит жить по вере, в доверительном общении с соборным разумом, выражаемый в сердце всей церкви, через пророческий совет отцов. Среди братьев, сестер и прихожан много таинственных священников и священниц. Отцы чувствуют их молитву, их помощь и не смогли бы служить без них, как и они не могут без отцов.
Сокровенное общение с Пресвятой Девой достигается через слышание, через постижение природы мистической церкви. Окрестившись и придя на брачный пир, надлежит уместиться за трапезным столом, то есть собороваться, воцерковиться. Наша задача – воцерковление, вохристовление или вхождение в мистическое тело Христа.
Чистота духовной совести
Каждую душу Мария ведет своим доверительным путем: порою скорбями, болью, отчаянием, травмами, мыслью, что надо бежать вон, что здесь тебя не слышат, что ты никому не нужен. Наш путь – юродивый и блаженный. Мы исповедуем чистоту духовной совести. Здесь собраны особые святые души, они игнорируют всё отмирское, ищут полноты Духа Святого, который блажен и дивно милосерден.
Где Она, там не страшны ни смерть, ни болезнь, ни мир, ни дьявол – мы покрыты, гарантированы, по сути, спасены. Наша Святая Мать – гарантия и залог нашего спасения.
Она сказала: ‘Вы Мои дети. Ни о чем не пекитесь, только держитесь за Мою руку в трудный момент и не отпускайте ее! Я не отпускаю вашей руки. Только вы не отпустите! И Я поведу вас. Не отпускайте же Моей руки’.
Ох как тяжело! Как жжет! Как хочется сказать: ‘Нет!’ – и оставить руку… Но тогда конец. Опять капище со змеями, всечеловеческий террариум с огромными собачьими масками… Нет…
Как увидеть Его невидимо, возлюбить, отдать Ему свое сердце?
Мария учит нас любви к Нему. Без Нее нельзя Его возлюбить всем сердцем, отдать Ему свое сердце, крепость и кровь, жизнь и смерть. Как сможем исполнить первую превечную заповедь: возлюби Христа всем сердцем, если Его не знаем? Если Его не видим, не знаем и не понимаем языка Его?
Должно рассеяться облако гипноза. Должно открыть очи мысленные, и оказавшись в Ее Горнице-Сердце, Купине-храме Живом, должны увидеть Его невидимо духовными очами и услышать безмолвно говорящего Отца Любви.
Его безумная любовь вопиет к другой совести, еще не задействованной в нас. Есть, конечно, совесть перед лицом греха: да, пал, и гложет что-то и скрежещет, точно мышиный писк или цоканье зубов. Да, совесть нечиста, и слезы льются… Но есть другая совесть – перед лицом безумной любви.
Когда эта совесть начинает говорить – начинаем жить. Жизнь есть безумная любовь, желающая отдать себя ближнему. Любовь, жаждущая страдать в свободе. Не может не страдать.
Христос мог бы и не приходить в мир, но пришел; мог бы родиться и помимо Пресвятой Девы, а родился через Нее; мог бы и не быть на рученьках Ее, а пребыл; мог бы и не входить в храм, а входил. Христос показывает, что нуждается в нас, а когда нуждается, то дает нам жизнь.
Апокалиптическая Пасха Марии
Она, тончайший Мастер, начинает с того, что восстанавливает лестницу совести – тончайший нерв совести духовной. Совесть перед лицом Его любви. И текут умиленные слезы, дороже которых нет ничего… Они намного дороже простых горьких слез.
Источники водные забили, потекли потоки вод – умиленные слезы благодарения и любви от тех, кто под покровом Матери пережил всечеловеческие бедствия и близящиеся кары!
О, слышим апокалиптический набат! Он уже звучит! Его гулкое эхо отдается в умах миллионов слышащих, и спешат под кров последних дней, чтобы упокоиться в нем – в сердце Пречистой. Некогда сжавшееся в комочек и принявшее тысячи ударов, сегодня – великое, на миллионы километров…
Мария совершает апокалиптическую Пасху и запечатлевает крест на челе и купину в сердце участникам Ее соискупительной миссии. Апокалиптическая Пасха, или Пасха последних времен, которую совершает Мария сегодня, состоит в том, что постепенно души, предопределенные к спасению, будут собираться в обители, именуемые оазисами мира и изумительно хранимые в годину бедствий. Об этом Пресвятая Дева говорит по всему лицу земли.
Три свойства чистого сердца
Чтобы вера наша была чистой, должно быть чистым сердце. Чистота сердца, как непросто обрести его!
Я хотел бы вложить в это понятие смысл небесной чистоты, а не человеческой только. По-человечески многие бывают чисты. Но три свойства необходимы сердцу, чтобы стать чистым и, как мы знаем из заповедей блаженств, знающим Бога, видящим. (Чистый сердцем – блажен, ибо видит Бога, сказал Христос в Нагорной проповеди. И святые отцы много богомыслили о блаженстве чистых сердцем.)
Итак, прежде всего – неосуждение. Чтобы не осуждать, надо вообще не судить – иметь ум чистым и невинным.
Чтобы не судить, должно оправдывать, любить, страдать. Отсюда второе свойство – невинность. Ангелы мира чисты и невинны – не видят ни в ком ничего дурного, живут в Царствии. И мы призываемся достичь ступени абсолютной дерационализации сознания: жить только в свете, сострадать и любить.
Третье важнейшее качество чистоты сердца – непятнаемость. Необходим покров, иммунная прививка Иммакуляты (Непятнаемой), семя Жены, совершающей Свой посев. Без Нее сердце не станет чистым! Сегодня очистился, а завтра… тонкий прокол и черная точечка. Брачные одежды повреждены и нет доступа в Царствие. Ангелы говорят: ‘Нет. Идите отсюда прочь’.
Чистота сердца – пока еще нечто вожделенное для нас. И ныне Божия Матерь желает насадить образцы святого православия, какими были от века – агнчье, светильничье око, светлое, доброе, невинное, чистое сердце – чтобы в краткое время как сады, как обители процвели на Святой Руси, орошаемые скорбными слезами Державной нашей Матери.
Внутренний рай
Чтобы чистым был храм (сердце), необходима чистота алтаря (чистая совесть). Совесть – алтарь сердечного храма, нерв нашей духовной жизни.
Бог назвал Себя сердцеведцем. ‘Сердцеведец Господь’, – часто обращались к Нему в молитвах святые и отцы церкви. Потому будем совесть иметь чистой и хранить чистоту внутреннего рая, блюсти ее от зверей и змей – приражений дьявольских.
О, как легко пятнается совесть – белизна белизны, чистейшее чистых! Совесть либо непятнаема, либо запятнана; либо безгрешна, либо ослеплена и безумна.
Слабое место мирового фарисейства: игнорируют совесть. По наивности думают, что Бог смотрит на внешнее. А Он на внутреннее обращает внимание. Иметь совесть чистой и составляет идеал православия.
Наша совесть церковная чиста. Чистота церковной совести – неотмирскость церкви, ее любовь. Когда любим ближних, – мы счастливы, благословенны от Бога и чисты. Любовь чиста сама по себе. Как только запятнаны грехом – сердце закрыто, нет любви в духовном порядке.
Неотмирскость, незапроданность, жертвенность, бесстрашие составляют чистоту церковной совести.
Мы счастливы представлять церковь с чистой совестью – чистой в отношении своего исторического прошлого. Наши отцы сохранили совесть чистой, старались не запятнать ее. И, будучи чистыми в Боге, шли в Царствие.
Сердце как совесть и путеводитель
Еще и еще хочу призвать вас жить духовным сердцем, трезвенно видеть состояние своего сердца. Сердце – инструмент, по которому Бог говорит ‘да’ или ‘нет’. Сказано: говорите только ‘да’ и ‘нет’.
Когда мы делаем что-то противное духовным законам, небо говорит ‘нет’, и сердце закрывается. И нам становится плохо. Нет любви, нет ничего… Начитается пагуба помыслов, растерянность, ропот, уныние, желание покончить с собой, удрать – безумие…
И как только поступаем согласно духовным законам, несем крест, из последних сил просим об укреплении свыше – тотчас сердце открывается, и подается любовь, и начинаешь видеть ближних такими, какие они есть, – очами Божьими. Открытое сердце – это всегда ‘да’ неба.
Открытое сердце – служит. Душа должна служить! Служению естественно отдавать, и чем больше отдает, тем больше обретает.
Сердце – совершенный инструмент цензуры и суд Божий над каждым из нас. Сердце – путеводитель, мистический учитель и отец каждого из нас. Оттого-то Царь славы и Первосвященник Христос обитает в сердце, во святейшем святых святое, и входит в него в святых дарах.
Просим нашу Госпожу об обновлении естества, об упокоении внутреннего человека, о победе над помыслами и над страхами, о тихой и благословенной кончине, о блаженном переходе в вечность как встрече со Христом.